16 июля во Дворце искусствa в рамках фестиваля «Дах-Жах-11» свой acid-jazz-проект «Минус_Иван» представил саксофонист Сергей ЛЕТОВ (Москва). Сменив после полуторачасового выступления белый пиджак и подвернутые у щиколоток брюки на шорты и красную майку с символикой московского культурного центра «Дом», гуру российской фри-джазовой сцены объяснил корреспонденту «БелГазеты» Максиму Иващенко, почему студенты на его спецкурсах пишут дипломы по «эмо» и black metal и как так вышло, что исполненная им в Минске музыка не оказалась слишком радикальной.
- Выступая однажды в совместном проекте с российскими литераторами, вы отметили, что это было «что-то вроде культурного спонсорства»...
- Да, благотворительность.
- ...чем же тогда является ваше участие в фестивале «Дах» в Минске?
- Для меня это - нормальная гастрольная поездка. Мы заранее обо всем договорились с Митей (Дмитрий Юркевич - куратор фестиваля «Дах XI». -«БелГазета») в каких-то социальных сетях: начали в Facebook’е, а продолжили то ли в Skype, то ли в «Вконтакте».
Я бы хотел приехать более крупным составом, но ресурсы здесь ограниченны. У меня есть проект «Русская саксофонная мафия»: украинский саксофонист и три российских саксофониста - вот этот проект я бы очень хотел продвинуть. Но четырех человек пока привезти сюда трудно.
- Проект «Минус_Иван» вы возите с 2005г.?
- Да, но до этого я всего два раза представлял этот проект один. А обычно мы играем «Минус_Иван» вдвоем или втроем. Собственно говоря, точно так же мы играли и с Иваном (Иван Соколовский, московский электронный музыкант, композитор, участник групп «Ночной Проспект», «Центр» и Yat-Kha. - «БелГазета»),но он умер.
Честно говоря, я не стал бы продолжать этот проект, но так получилось, что мы готовили программу с певицей Сайнхо Намчылак - там были ее композиции и Ивана. И с этой программой мы должны были 20 июня 2005г. вылетать в Милан, а Иван умер 15-го числа. Организаторы концерт отменить нам не разрешили - билеты были все распроданы. И Сайнхо предложила мне попробовать запустить все это на ноутбуке. Тогда-то я впервые жизни и попробовал играть с чем-то, что записано в ноутбук - до этого такого опыта у меня не было. В Италии и состоялось боевое крещение этого проекта.
- Почему решили продолжать выступать с программой «Минус_Иван»?
- Когда мы играли концерт на 40 дней смерти Ивана, я сыграл одну его композицию в таком виде, в каком не играл при его жизни. И мне показалось, что это правильно.
Незадолго до смерти Иван принес мне свои «минусовки», чтобы я их почистил. У него был старенький Macintosh с 32 Мб оперативной памяти - на этом сложно было даже нормализовать треки. Получилось, что он мне передал большое количество своих записей, в т.ч. те, что мы собирались выпустить на диске - передал как завещание. И иногда его композиции звучат - примерно таким образом, как сегодня.
«ДИПЛОМЫ - ХОРОШИЕ ПО «ЭМО» И ПАНКУ»
- В Московском институте журналистики и литературного творчества в своих лекциях вы охватываете довольно серьезный музыкальный пласт. Но на своем сайте вы выложили дипломные работы студентов, посвященные «эмо», панку и black metal...
- Выложил я дипломы, как мне показалось, показательные - те, которые мне понравились и с которыми студенты хорошо защитились. Я считаю, что эти дипломы могут представлять и для других студентов значительный интерес.
Дипломы - хорошие, особенно по «эмо» и панку. По black metal диплом получился несколько схематичным. А диплом «Структурология современного панк-рока» был посвящен необычному взгляду на эту культуру. Многие были не согласны, говорили, что панк - это грязь, это порно... А я им говорю: «Да нет, вот среди панков есть D.I.Y., вегетарианцы, веганы, пацифисты»... В России сейчас есть определенные проблемы с молодежными группировками, например с профашистскими. А панки и профашисты - это, скорее, враги. И мне показалось правильным выложить этот диплом.
Диплом по «эмо» - это пример того, как некоторая субкультура может быть рассмотрена со всех сторон: с точки зрения музыки, текстов, одежды, фольклора; того, что говорят об «эмо» те, кто их не принимает, что «эмо» сами о себе говорят, что говорят об «эмо» их родители. Мне кажется, это - интересный образец для других студентов: что нужно и чего не нужно делать при написании дипломной работы.
- Серьезной музыкой в качестве темы дипломного проекта своих студентов вам заинтересовать так и не удалось?
- Некоторые студенты не захотели публиковать свои дипломы в Интернете, потому что они будут продолжать работать в этом направлении. Допустим, над дипломом «Прото-электронная музыка в России 1916-36гг.» девушка явно будет продолжать работать и, может быть, напишет диссертацию. Есть очень узкоспециальные дипломы, например «Сходства и различия танцевальной музыки Кубы и Бразилии. Ритмический аспект». Они могут быть интересны только специалистам.
СОЛО В МИ-МИНОРНОЙ ПЕНТАТОНИКЕ
- Вам не кажется, что эксперимент стал «священной коровой» современной музыки? Экспериментальная музыка не подлежит критике, о ней нельзя даже сказать, хорошо это или плохо...
- «Хорошо» или «плохо» о каком-то явлении культуры можно говорить, когда оно приобретает товарные качества, когда у него сложился стиль. Раз у явления сложился стиль, у него появляется trademark - его можно продавать, критиковать, оценивать. А ведь не все хотят продаваться, некоторые принципиально хотят оставаться экспериментаторами, постоянно находятся в ситуации активизма.
- Вас считают именно таким музыкантом, не желающим продаваться экспериментатором...
- Я не отношу себя к их числу. Эксперимент для меня представляет некоторый, но не всеобъемлющий интерес. Я не отождествляю себя с безоговорочными борцами с человеческими вкусами. Сегодня я играл программу, мне кажется, довольно популярную, слушаемую. Может быть, в какой-то степени это перестраховка с моей стороны, но с другой - это обращение к более широкому кругу лиц. Играя довольно легко воспринимаемую музыку, я вставляю в нее элементы и музыки другой, например фри-джаза.
Когда я играю с рок-музыкантами, это происходит не от моей любви к рок-музыке, к аккордам тоника, доминанта, субдоминанта на расстроенных гитарах и к соло в ми-минорной пентатонике. Это не самое привлекательное для меня в музыке. Но, играя с ними, у меня появляется возможность расширить сознание и музыкальные вкусы других людей, которые пришли на концерт и вдруг услышали, что можно играть и так, существует и такое. И мир для таких людей разворачивается просто на глазах. Такое происходит очень часто: студент, который писал диплом по black metal, уже перешел к индастриалу, музыке более серьезной. Люди перерастают свои вкусы. И это не я придумал играть с панками - это делали и Лол Коксхилл (английский фри-джазовый саксофонист. - «БелГазета»), и Сергей Курехин...
ИМИТАЦИЯ НЕГРА
- Вы часто в своих интервью вспоминаете своего приятеля Мишу, который перебрался в Америку и зарабатывает там тем, что дает в 46 штатах лекции по русской культуре: в украинской вышитой рубашке играет на балалайке немецкого производства песню «Светит месяц», показывает отксеренный на листочке русский алфавит и обучает всех русской фразе «Nyet problem». Вам не кажется, что джазмены постсоветского пространства, выезжающие на Запад с концертами, немногим отличаются от вашего Миши?
- А наши джазмены по Европе особенно и не ездят. Там знаменитый негритянский джазовый пианист играет для зала, где сидят 25 человек. Какой смысл им приглашать русского музыканта, который будет заниматься имитацией этого негра и его будут слушать три с половиной человека? Наши джазовые музыканты пользуются очень малым признанием за рубежом - это больше надувание щек внутри России. За рубежом нас единицы; по пальцам двух рук можно пересчитать российских музыкантов, которые занимаются современной музыкой и которых ждут там.
- Вы по-прежнему связываете внимание Запада к нашим джазменам в советские времена с работой тайной машины по разрушению СССР?
- Уже нет. Сейчас я считаю, что тогда просто шел процесс некоторого духовного подъема - и у нас, и за рубежом. Подъем был связан с переменами, он всколыхнул людей, а сейчас продолжается период полного разочарования. Музыкальный упадок наблюдается не только у нас: за последние два десятка лет в джазе не появилось новых стилей. Это не говорит о том, что джаз умирает - просто он становится товаром, становится академичным, из него уходит жизнь. Из рока тоже уходит жизнь. Вот в электронной музыке жизнь еще есть... Что будет дальше, я не знаю, но пока мне хочется как-то пососедствовать с электронщиками.
СПРАВКА «БелГазеты».Сергей Летов родился в 1956г. в Семипалатинске (Казахстан). Окончил Московский институт тонкой химической технологии им. Ломоносова, аспирантуру во Всесоюзном институте авиационных материалов и эстрадно-духовое отделение Тамбовского культпросветучилища. В 1982г. - первое публичное выступление с ансамблем ударных инструментов Марка Пекарского. В 1982-93гг. сотрудничал с Сергеем Курехиным, в т.ч. в проекте «Поп-механика». С 1984г. Сергей Летов играл и записывался с рок-группами «Аквариум», «Центр», «ДК», «Алиса», «Гражданская Оборона» и др. С 1986г. выступал вместе с певицей Валентиной Пономаревой. В 1985г. совместно с Аркадием Шилклопером (валторна) и Аркадием Кириченко (туба) создал духовой ансамбль «ТРИ «О». С 1988г. «ТРИ «О» активно гастролировал за рубежом. Среди совместных проектов Сергея Летова - записи и выступления с пианистом Мэттью Шиппом (США), перформером Теи Кобаяши (Япония), певицей Сайнхо Намчылак (Россия), контрабасистом Энрико Фицио (Италия) и др. С 2002г. выступает в составе саксофонного ансамбля «Русская саксофонная мафия». Один из столпов новой российской импровизационной музыки. С 2004г. читает лекции о современной музыке в Московском институте журналистики и литературного творчества.
http://news.21.by/society/2010/07/19/111234.html
Комментариев нет:
Отправить комментарий